Акорда в своих планах восстановления экономического роста и коренной модернизации национальной экономики весьма рассчитывает на Китай и его стратегическую инициативу “Один пояс, один путь”. Именно поэтому казахстанские чиновники так активны на китайском направлении. Однако толку от этого немного.
Напомним, что в Пекине в мае этого года президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предложил участникам Международного форума на высшем уровне рассмотреть пять, на его взгляд, наиболее важных вопросов международного сотрудничества.
Таковыми казахстанский “лидер нации” обозначил:
- наращивание транзита, в том числе за счет улучшения сервиса, облегчения прохождения товарных потоков и устранения административных барьеров,
- развитие сельскохозяйственной кооперации с целью обеспечения продовольственной безопасности вдоль трассы Шелкового пути;
- более тесное сотрудничество в сфере инновационного и научно-технического развития;
- рациональное управление ресурсами внутриконтинентальных трансграничных рек;
- взаимное доверия между странами – участниками проекта и их готовность к равноправному всестороннему сотрудничеству.
Поддержав в очередной раз инициативу “Один пояс, один путь”, казахстанский президент даже заявил, что Китай показал миру новую модель региональной кооперации. Насчет последнего можно посомневаться, но то, что именно Китай, китайские инвестиции, спрос и предложение, могут стать тем самым драйвером, который способен потащить за собой казахстанскую экономику вперед, в светлое будущее, сомнению не подлежит.
Рассмотрим озвученные Назарбаевым пять важных вопросов международного сотрудничества в рамках китайской инициативы “Один пояс, один путь”, которая, как известно, объединяет два проекта: “Экономический пояс Шелкового пути” и “Морской Шелковый путь XXI века”.
Что касается взаимного доверия между странами – участниками проекта и их готовности к равноправному всестороннему сотрудничеству, то это несбыточная мечта, особенно в настоящих условиях. Тому доказательством приход на президентскую позицию в США несистемного кандидата Дональда Трампа и выход Великобритании из Европейского союза, ставшие результатом массового недовольства широких масс населения этих стран ухудшением своего социально-экономического положения.
Причем такое недовольство имеет место повсеместно, включая Россию и Казахстан, а это означает, что сотрудничества, тем более равноправного, и взаимного доверия будет все меньше и меньше. Все без исключения государства мира, которые и ранее де-факто продвигали, отстаивали и защищали в первую очередь свои экономические, политические и так далее интересы, будут продолжать это делать, но только более открыто, цинично и ожесточенно.
Китай в этом смысле не исключение. Именно поэтому в той же России оценка перспектив более тесного экономического сотрудничества с Китаем и массового прихода в страну китайских инвесторов, которые принесут с собой десятки миллиардов долларов инвестиций и новые технологии, куда более пессимистична.
Казахстан с населением меньше в восемь раз, чем в России, и в восемьдесят раз, чем в Китае, может рассчитывать на равноправные отношения только на словах. На взаимовыгодные отношения – да, но при условии, что Россия и Китай не договорятся между собой. Только в этом случае республике удастся относительно свободно маневрировать между двумя соседними державами и на мировом геополитическом пространстве в целом. Но и при этом Акорде придется весьма сильно изворачиваться внутри страны, поскольку отношение казахстанского общества к Китаю весьма настороженное.
Еще одним подтверждением тому, что в международном сотрудничестве все государства будут в первую очередь продвигать, отстаивать и защищать своим интересы, является упомянутая Назарбаевым проблема трансграничных рек. Как известно, все попытки Акорды изменить ситуацию в этом вопросе успешно провалились, поскольку Китай просто не может пойти на уступки. Для Пекина развитие приграничных районов с Казахстаном – национальный приоритет, в том числе, чтобы существенно ослабить сепаратизм и религиозный экстремизм в СУАР. Что такого может предложить Казахстан, чтобы китайские власти пошли на снижение забора воды из того же Иртыша, особенно если учесть, что эффективность водопользования в республике ниже всякой критики?
Желание тесного сотрудничества в сфере инновационного и научно-технического развития, озвученное Нурсултаном Назарбаевым на Международном форуме в Пекине, предполагает, что в Казахстане есть научный потенциал. Но фактически его нет. И в ближайшие годы, если не десятилетия, он не появится по многочисленным причинам. То есть речь максимум может идти о вовлечении отдельных казахстанских ученых в китайские научные исследования по отдельным направлениям и импорте китайской техники и технологий. Но последнее тесно связано с инвестициями в казахстанскую экономику. Если их не будет или они будут в ограниченном объеме, то какой будет результат предсказать не сложно – близкий к нулю.
Что касается развития сельскохозяйственной кооперации с целью обеспечения вдоль трассы Шелкового пути продовольственной безопасности, то это действительно стратегическая возможность для Казахстана. Но проблема в том, что китайский внутренний рынок весьма сложен, и прорываться на него слабым просто бессмысленно.
Более того, чтобы прорваться, нужно сначала сделать продукцию казахстанского сельского хозяйства и агропромышленного комплекса в целом, конкурентной по всем параметрам – и качественному, и ценовому, и маркетинговому. Вряд ли Китай согласиться на специальные преференции для казахстанских экспортеров. Максимум, на что можно рассчитывать, так это на некое снижение таможенных и санитарных барьеров. Но это только упростит доступ на рынок, однако не заставит китайцев покупать казахстанские продукты.
Наращивание транзита, в том числе за счет улучшения сервиса, облегчения прохождения товарных потоков и устранения административных барьеров, это тема, где Казахстан достиг определенных успехов. Но нужно четко понимать, что при всей перспективности превращения республики в транзитную зону между Китаем и Европой влияние этого фактора на национальную экономику будет ограничено. Да, заметно увеличатся доходы от транзита, но повышение той же занятости населения будет минимальным, всего на несколько десятков тысяч человек. Подтолкнуть же за счет этого фактора национальную экономику не удастся точно, просто в ней появится устойчивый и доходный сектор.
Таким образом, китайская инициатива “Один пояс, один путь” это действительно окно возможностей для Казахстана, ее экономики и производителей. Но сможет ли республика “влезь” в него, большой вопрос. Во многом по причине настороженного отношения казахстанцев к этой стране, не говоря уже про неконкурентоспособность национальных производителей, бизнеса, рабочей силы, финансовой системы, и, что уж греха таить, государственных механизмов.
Ко всему этому прибавляется явный дефицит знаний о Китае, его рынке, китайцах, китайском менталитете, да и просто о том, что там можно продать, по какой цене и на каких условиях. И этот дефицит знаний точно не будет перекрыт в ближайшее время.
К сожалению, Акорда в этом вопросе ведет себя крайне инертно, видимо, рассчитывая, что китайские экспортеры и инвесторы более заинтересованы в Казахстане, чем Казахстан в них. Увы, это далеко не так. При этом казахстанские власти даже не пытаются решить проблему за счет традиционных для себя оргмер, например, создания научных-исследовательских центров, занимающихся китайской тематикой, или организации госкорпораций, продвигающих казахстанские товары и услуги на китайский рынок. А ведь по логике таких корпораций должно быть несколько, даже несколько десятков, поскольку провинциальные рынки в Китае по своим размерам зачастую превосходят казахстанскую экономику.
Таким образом, в завершение этой статьи, еще раз перечислим главные причины, объясняющие пассивное поведение Акорды на китайском направлении. Первая – настороженное отношение к Китаю со стороны России, пока еще главного союзника Казахстана. Вторая – страх и недоверие населения. Третья – стандартная инертность Акорды, которая в первую очередь озабочена поддержанием внутриполитической стабильности и все еще верит в то, что инвесторы сами придут в страну, надо только рейтинги повысить, да погромче себя прорекламировать. Причины вполне понятные, но не могущие служить оправданием.
Гука
Были на продовольственной выставке в китае в мае. Россия была представлена отдельным блоком. Стендов 20-25. Если не больше. На открытии присутствовал вице министр сельского хозяйства России. От Казахстана было три стенда. Каждый по 2-4 ка.м. Все.