Активизация внутриполитического процесса в Казахстане, начавшаяся после ухода Нурсултана Назарбаева с поста главы государства, привела к заметному росту протестных акций и появлению все большего числа людей, публично требующих перемен. Однако по отношению к общей численности населения эта цифра по-прежнему невелика.

В связи с этим возникает множество вопросов.

• Кого готовы поддержать граждане страны?
• Начнут ли они проявлять активность или продолжат пребывать в летаргическом сне?
• Нужны ли им вообще перемены и, если да, то какие?

Теоретически знать ответы на эти вопросы должна Акорда, которая получает данные не только из открытых, но и закрытых источников. Однако, судя по всему, и она не знает. В результате приходится прогнозировать будущее, основываясь на результатах отдельных социсследований и исходя из собственного опыта, субъективного понимании ситуации и анализа текущей информации.  

То есть сегодня подавляющее большинство из 18,5 миллионов казахстанцев являются «терра инкогнито» как для тех, кто управляет ими от имени государства, так и для их оппонентов, желающих обрести   поддержку народа и повести за собой, чтобы изменить политическую систему.  Именно поэтому не исключено, что основной проблемой для тех и других  в итоге окажется… эта самая подавляющаяся часть населения страны. Просто потому, что она не поддержит ни первых, ни вторых.

Если это произойдет, то расчеты оппонентов Акорды (если они, конечно, придут к власти) на то, что демократические или популистские политические реформы смогут стронуть Казахстан с места и обеспечат ему успешное развитие, неизбежно начнут проваливаться. Тогда им придется копировать сверхжесткие мобилизационные решения в СССР и буквально силой тащить граждан в прекрасное будущее, причем с гигантскими жертвами, как человеческими, так и материальными.

Или, наоборот, нынешняя Акорда, независимо от первого лица, окажется вынужденной отказаться от текущей политики частичного подкупа граждан и начнет еще больше ужесточать авторитарный режим, чтобы просто удержаться во власти. Ведь в условиях, когда любые предложения и действия не поддерживаются населением и проваливаются, иной вариант просто не просматривается.

Вероятность именно такого  развития событий (еще большего усиления авторитарного политического режима, не важно под «демократическими» лозунгами или лозунгами верности очередному «лидеру нации») усугубляется тем, что за тридцать лет с момента развала СССР казахстанской правящей элите удалось сделать из граждан страны качественных массовых потребителей.

Качественных, потому что потреблять в стране готовы все, от самых богатых до самых бедных, причем как можно больше и разнообразнее. Но при этом люди не готовы выступать в виде качественной, то есть конкурентоспособной рабочей силы.

Это обстоятельство наложилось на тот факт, что немногими конкурентоспособными отраслями экономики в Казахстане после развала социалистической системы оказались добывающие, в первую очередь нефтегазовая промышленность и цветная металлургия. Плюс начиная с 2001 года мировые цены на их продукцию, за исключением кризисных периодов, держатся на достаточно высоком уровне.

Благодаря именно этому обстоятельству Нурсултану Назарбаеву удалось не только удержать верховную власть в своих руках, но и создать относительно работоспособную экономическую модель, в рамках которой сверхдоходы от продажи нефти, газа и металлов делятся пропорционально влиянию. То есть семье, приближенным и соратникам елбасы — в первую очередь и больше всего, остальным представителям правящей элиты — во вторую очередь и меньше, а остальным — то, что достанется.

Однако в результате резкого ухудшения уровня и качества жизни, начавшегося после кризиса 2008-10 годов и продолжающегося с определенными перерывами по настоящий момент, масса «голодных» потребителей в Казахстане существенно увеличилась, в том числе внутри самой правящей элиты. Именно это и вызвало сначала рост социального напряжения и обострение внутриэлитных противоречий, а затем привело к активизации социального протеста.

В этом смысле уход Нурсултана Назарбаева на позицию «лидера нации» и передача им президентского кресла и полномочий Касым-Жомарту Токаеву стали всего лишь поводом, но отнюдь не главной причиной резкого увеличения как числа протестных акций, так и числа их участников.

Дело в том, что возможности казахстанского государства «накормить пять тысяч голодающих одним хлебом» ограничены. Плюс нынешняя популистская политика Акорды невольно формируют в казахстанском обществе массовые настроения — чем больше, активнее и жестче требовать от государства, то тем больше, быстрее и проще что-то от него получишь.

Это рано или поздно неизбежно приведет к кризису. И тогда  власти  окажутся зажатыми обстоятельствами так, что им придется выбирать — ужесточать политический режим, в том числе сажая за решетку, репрессируя и даже убивая, чтобы сбить протестные настроения, большую часть которых, по нашей оценке, формирует  желание масс потреблять как можно больше,  или сдаться  с риском уже для себя быть посаженными за решетку, репрессированными и даже убитыми.

Какое они решение примут, предсказать не сложно. Но может оказаться, что в какой-то конкретный момент времени соотношение сил в стране изменится и тогда произойдет то, что позже назовут революцией, переворотом или мятежом. В зависимости от того, кто победит — народ, отдельный элитный клан или те, кто правят Казахстаном сегодня.